К этим главным видам материала мы должны в заключение присоединить еще драгоценнее камни и стекло.

Древние геммы, камеи и слепки для нас особенно ценны, потому что они в своих мельчайших размерах, однако с необычайным совершенством повторяют всю область скульптуры, начиная от простых статуй богов, самых разнообразных группировок и кончая всевозможными веселыми и занимательными выдумками. Однако в связи с собранием Штосса Винкельман замечает (т. III, предисловие, XXVIII):

«Я здесь впервые напал на след истины, которая затем оказалась мне очень полезной при объяснении самых трудных памятников; она заключается в том, что как на резных камнях, так и на рельефах изображения очень редко передают события, происшедшие вслед за Троянской войной или же вслед за возвращением Улисса из Итаки, за исключением истории Гераклидов или потомков Геркулеса, ибо она граничит еще с басней, этим подлинным предметом художников. Но мне известно лишь одно изображение из истории Гераклидов».

Что касается, во-первых, гемм, то настоящие и совершенные фигуры бывают в высшей степени красивы, подобно органическим произведениям природы; их можно рассматривать через лупу, и они не потеряют ничего в чистоте своих очертаний. Я привожу это лишь ввиду того, что здесь техника искусства достигает почти искусства осязания, так как здесь художник не может, подобно скульптору, следить за работой глазом и с его помощью направлять ее, а должен почти исключительно руководствоваться осязанием. Ибо он обрабатывает здесь приклеенный к воску камень посредством маленьких острых колесиков, вращаемых маховиком, как бы создавая формы посредством шурфования. Таким образом, здесь осязание определяет общий замысел, направление штрихов и рисунка, управляя всем этим столь совершенно, что когда рассматриваешь эти камни на свет, то кажется, будто имеешь перед собой рельеф.

Во-вторых, противоположный характер носят камеи, где фигуры рельефно вырезываются на камне. В качестве материала здесь особенно часто применялся оникс; при этом древние умели остроумно, со смыслом и вкусом выделять различно окрашенные места, главным образом беловатые и желто-коричневатые. Эмилий Павел привез в Рим большое количество подобных камней и маленьких сосудов.

Создавая свои изображения из этих различных материалов, греческие художники, не клали в основу сюжета вымышленных ситуаций, а черпали его, за исключением вакханалий и танцев, из мифов о богах и сказаний. Даже урны и изображения погребений показывают, что греки имели в виду здесь определенные обстоятельства, относящиеся к индивиду, которому должна была быть оказана честь этого погребения. Напротив, явно аллегорический элемент не принадлежит настоящему идеалу, а появляется лишь в искусстве нового времени.