Но совершенно иной характер носят указанные индийские и египетские подземные сооружения. Они отчасти служили местами собраний, подземными соборами и являлись конструкциями, ставящими своей целью вызывать религиозное удивление и сосредоточенность духа. В них находятся помещения, имеющие значение символических намеков, колоннады, сфинксы, мемноны, слоны, колоссальные идолы; высеченные из скалы, они оставлены соединенными с бесформенным целым каменной глыбы, подобно тому как образовывали столбы в подземных выемках. Впереди, у стенки скалы эти сооружения были кое-где совершенно открыты, другие же отчасти были совершенно темными и могли освещаться только факелами, отчасти открытыми сверху.

По отношению к сооружениям над землей такие выемки являются более первоначальными, и огромные надземные помещения можно рассматривать лишь как подражание, как земной цветок, имеющий свои корни под землей. Ибо здесь было не позитивное строительство, а только отрицательная выемка. Расположиться там, закапываться в землю естественнее, чем выкапывать, искать сначала материалы, громоздить их вместе и формировать. Исходя из этого соображения, можно думать, что пещера возникла раньше хижины. Пещеры являются расширением вместо ограничения или расширением, которое становится ограничением и замыканием; при этом замкнутость уже дана заранее. Подземная стройка начинается с того, что уже существует; поскольку эта стройка оставляет основную массу такой, какова она есть, она еще не поднимается так свободно, как надземное формирование. Для нас эти сооружения, будь они сколь угодно символическими, уже принадлежат дальнейшей ступени развития, так как они уже не представляют самостоятельных символов, а имеют своей целью образовать замкнутое пространство, стены, кровлю, внутри которых воздвигаются здания, носящие более символический характер. Принцип храма, дома в греческом и новейшем смысле обнаруживается здесь в своей самой естественной форме.

Сюда следует причислить также и пещеры Митры, хотя мы встречаем их в совершенно другом месте. Поклонение и служение Митре происходит из Персии, однако аналогичный культ был распространен и в Римской империи. В парижском музее, например, заходится прославленный барельеф, изображающий юношу, вонзающего меч в шею быка; этот барельеф был найден в Капитолии, в глубоком гроте под храмом Юпитера. В этих пещерах Митры находятся также своды, ходы, которые имели своим назначением символически указать, с одной стороны, на обращение небесных светил, а с другой стороны (как еще в наше время в масонских ложах, в которых посвящаемого ведут по многим ходам, где он должен видеть разнообразные зрелища и т. д.), на путь, который должна проделать душа в процессе своего очищения. Впрочем, это значение более ярко выражено в скульптурных и других работах, так что архитектура не может играть здесь главной роли.

В этой связи мы можем упомянуть здесь и о римских катакомбах; в основании их первоначально, несомненно, лежала совершенно другая цель, чем та, чтобы они служили водоотводами, кладбищами или клоаками.