Эта история составляет основной предмет религиозного романтического искусства, для которого, однако, искусство, взятое только как искусство, становится в известной степени чем-то излишним. Ибо основное заключается здесь во внутренней уверенности, в чувстве и представлении этой вечной истины, в вере, дающей себе свидетельство истины в себе и для себя и благодаря этому перемещаемой во внутренний мир представлений. Глубокая вера состоит именно в непосредственной уверенности, что в представлении о моментах этой истории человек осознает саму истину. Но если речь идет о сознании истины, то красота явления и изображения оказывается чем-то второстепенным и безразличным, ибо для сознания истина существует и независимо от искусства.