a) Мы уже видели, что животный организм приобретает для-себя-бытие в непрерывном процессе внутри себя самого и в борьбе с неорганической природой, которую он пожирает, переваривает, ассимилирует, превращая внешнее во внутреннее и делая действительным свое внутри-себя-бытие. Этот непрерывный процесс жизни представляет собой систему деятельности, воплощающуюся в системе органов, в которой совершается эта деятельность. Единственной целью этой замкнутой внутри себя системы является самосохранение живого существа с помощью этого процесса, и животная жизнь состоит лишь из вожделений, возникающих и находящих удовлетворение посредством данной системы органов. Живое существо расчленено целесообразно: все члены служат лишь средством для единой цели самосохранения. Жизнь имманентна им; они связаны с жизнью, и жизнь связана с ними. Результатом этого процесса является животное как ощущающее себя, одушевленное существо, наслаждающееся самим собой как существом единичным.

В сравнении с животным растению недостает самоощущения и одушевления. Постоянно производя в самом себе новые индивиды, растение не концентрирует их в той отрицательной точке, которая составляет единичную самость. Правда, и в животном организме мы видим не эту жизненную точку единства, а лишь многообразие органов; живое здесь еще не свободно, не в состоянии выявить себя как единичный точечный субъект в противоположность своим членам, расположенным во внешней реальности. Подлинный центр деятельностей органической жизни остается для нас скрытым, мы видим лишь внешние очертания фигуры, покрытой перьями, чешуей, волосами, шкурой, иглами, скорлупой. Хотя подобные покровы и свойственны животному миру, они сохраняют все же форму растительных частей. В этом заключается один из главных недостатков красоты животной жизни: мы не видим в организме души. Вовне обнаруживается и выявляется не внутренняя жизнь, а формации более низкой ступени, чем жизненность в собственном смысле. Животное живо лишь внутри себя, то есть внутри-себя-бытие не становится реальным в форме самой внутренней жизни, и мы не можем везде узреть его жизненность. Так как внутреннее в животном остается чем-то только внутренним, то и внешнее представляется чем-то только внешним и не выступает всецело одушевленным в каждой своей части.

b) Человеческое тело стоит в этом отношении на более высокой ступени, так как все наглядно показывает в нем, что человек есть одушевленная, чувствующая единица. Кожа не закрыта растениеобразными, неживыми покровами, пульсирование крови проявляется на всей поверхности тела, бьющееся сердце как бы вездесуще и выступает внешне как нечто одушевленное, как turgor vitae (полнота жизни (латин.)), как трепещущая жизнь. Кожа оказывается чувствительной на всем ее протяжении и обнаруживает morbidezza (нежность, мягкость (итал.)), все те оттенки цвета мяса и нервов, которые приводят в отчаяние художника. Но хотя человеческое тело, в отличие от тела животного, в большей степени является зеркалом жизни, однако и в нем сказывается скудость природы, проявляющаяся в разрывах кожи, в бороздах, морщинах, порах, волосках, жилочках а т. д. Сама кожа, через которую просвечивается внутренняя жизнь, является защитным покровом от внешних воздействий, целесообразным средством на службе естественной потребности.

Огромное преимущество человеческого тела заключается в чувствительности; если она и не везде доходит до действительного чувства, то по крайней мере свидетельствует о его возможности. Недостаток подобного чувствования состоит в том, что оно не присутствует во всех членах в качестве внутреннего концентрированного в себе чувства; в самом теле часть органов и их форма посвящена лишь животным функциям, тогда как другие органы в большей мере подходят для выражения душевной жизни, чувств и страстей. С этой стороны душа с ее внутренней жизнью не просвечивает через всю реальность телесной формы.

с) Тот же недостаток сказывается и в высшей области, в духовном мире и его организмах, рассматриваемых в их непосредственной жизненности. Чем значительнее и содержательнее эти духовные образования, тем больше нуждается в сопутствующих средствах та единая цель, которая одушевляет это целое и составляет его внутреннюю душу. В непосредственной действительности эти средства оказываются целесообразными органами и все, что совершается и происходит, осуществляется лишь через посредство воли. Каждая точка такого организма, как государство и семья, то есть каждый отдельный индивид, проявляет волю я находится в связи с остальными членами того же организма, но единая внутренняя душа этой связи, свобода и разум единой цели не выступают на арену реальности и не открываются в каждой части как единое и целостное внутреннее одушевление.

То же самое свойственно отдельным поступкам и событиям, образующим внутри себя органическое целое. Порождающие их внутренние побуждения не всегда доходят до поверхности и внешней формы его непосредственного осуществления. Перед нами выступает лишь реальная целостность, а внутренне концентрированное одушевляющее начало, именно в качестве внутреннего, остается скрытым.

Отдельный индивид представляет собой в этом отношении такое же зрелище. Духовный индивид образует внутри себя целостность, объединенную определенным духовным центром. В своей непосредственной действительности, в жизни, делах, желаниях и занятиях он выступает лишь фрагментарно, однако его характер можно познать только из всего ряда его поступков и его страданий. В этой его реальности мы не можем увидеть и постичь концентрированной точки единства как объединяющего центра.